Соединение семьи
Дождаться грозовой ночи, подготовив заранее три ячменных колоса
и связав их пеньковой веревкой. Трижды прочитать над ними заговор во
время сверкания молний, вынести под дождем на развилку трех дорог и
положить посередине.
«В поле житечко – колос к колосу, да все выбито, все потоптано,
черной грязь-землей все замарано.
Я пойду туда с верой крепкою, призову грозу, ярку молонью. Пусть
сверкнет она страшной силою, пусть осветит все это полюшко, пусть
колосики все поднимутся, водой свежею напитаются. Пусть поплатятся
злые вороги, кто замысливал дело черное. Пусть колосья те, словно
столбики, крепче крепкого стоят, соком полнятся. Злато-серебро пусть
сияет в них, дабы сердце мое, рабы Божьей (имя), излечилося, с другом
милым, рабом Божьим (имя), соединилося.
Полюшко – золотым ковром, радость – в наш дом. Дороженька
ровная, без булыжничка, без ухабины. Сказано и камнем тяжелым
привалено. Тьфу! Тьфу! Тьфу! Аминь!»
Дождаться грозовой ночи, подготовив заранее три ячменных колоса
и связав их пеньковой веревкой. Трижды прочитать над ними заговор во
время сверкания молний, вынести под дождем на развилку трех дорог и
положить посередине.
«В поле житечко – колос к колосу, да все выбито, все потоптано,
черной грязь-землей все замарано.
Я пойду туда с верой крепкою, призову грозу, ярку молонью. Пусть
сверкнет она страшной силою, пусть осветит все это полюшко, пусть
колосики все поднимутся, водой свежею напитаются. Пусть поплатятся
злые вороги, кто замысливал дело черное. Пусть колосья те, словно
столбики, крепче крепкого стоят, соком полнятся. Злато-серебро пусть
сияет в них, дабы сердце мое, рабы Божьей (имя), излечилося, с другом
милым, рабом Божьим (имя), соединилося.
Полюшко – золотым ковром, радость – в наш дом. Дороженька
ровная, без булыжничка, без ухабины. Сказано и камнем тяжелым
привалено. Тьфу! Тьфу! Тьфу! Аминь!»